Не было печали - Страница 24

К оглавлению

24

Время мелькало короткими отрезками, как будто кто-то разрезал его ножницами на мелкие кусочки и ронял их с неравными промежутками. Вновь проснувшись, Харри не стал торопиться открывать глаза. Сначала он попытался прислушаться к своему состоянию, тщетно надеясь найти какие-нибудь перемены к лучшему. Удары молота рассредоточились по несколько большей площади, в комнате воняло рвотой, он точно знал, что больше заснуть ему не удастся. Вот, пожалуй, и все изменения. Досчитав до трех, он поднялся, проковылял восемь шагов, отделявших кресло от ванной, и снова опорожнил желудок. Крепко держась за бачок унитаза, он дождался, пока восстановится дыхание, с удивлением разглядывая собственную блевотину: в желтой однородной массе, стекавшей в унитаз, видны были микроскопические красные и зеленые комочки. Зацепив красный комочек большим и указательным пальцами, он промыл его под краном и поднес поближе к свету. Затем осторожно положил в рот и разжевал. Ощутив жгучий вкус японе-чили, скривился. Тщательно вымыл лицо и выпрямился. Физиономию, смотревшую на него из зеркала, украшал чудовищных размеров синяк. Когда он включал автоответчик, свет, заливающий комнату, неприятно резанул по глазам.

«Это Беате Лённ. Надеюсь, не помешала, но Иварссон велел мне немедленно всех обзвонить. Произошло еще одно ограбление. Отделение Норвежского банка, расположенное между Фрогнер-паркен и Майорстюакрюссет».

Глава 9
Туман

Солнце скрылось за низкими серовато-стальными облаками, наползающими со стороны Осло-фьорда под неистовыми порывами южного ветра — явной увертюрой к приближающемуся дождю. Каждый шквал сопровождался неистовым свистом водосточных желобов и оглушительными хлопками маркиз на Киркевейен. Деревья стояли совершенно голые; Осло являл собой сплошную черно-белую картину — как будто кто-то высосал из города все краски. Придерживая полы плаща руками, засунутыми глубоко в карманы, и упрямо пригнув голову, Харри шагал навстречу ветру. Он уже успел отметить, что последняя остававшаяся пуговица где-то потерялась — вероятно, еще накануне вечером или ночью. Причем эта потеря была вовсе не единственной. Собравшись позвонить Анне, чтобы та помогла восстановить картину минувшего вечера, он обнаружил, что исчез также и мобильник. Когда же он наконец додумался перезвонить ей с обычного аппарата, голос в трубке, смутно напомнивший Харри голос кого-то из телеведущих прежних лет, поведал, что вызываемый им абонент в настоящее время недоступен, однако он может оставить свой номер или же сообщение. От последнего он, впрочем, воздержался.

Он относительно быстро пришел в себя и на удивление легко справился с желанием продолжить где-нибудь в «Винмонополе» или у «Шрёдера». Вместо этого он принял душ, переоделся и зашагал по Софиес-гате мимо стадиона «Бишлет», миновал Пилестреде, Стенспаркен и вышел на Майорстюа. На ходу он пытался понять, что же такое он пил накануне. Вместо болезненных спазмов желудка — явных признаков употребления «Джима Бима» — все органы чувств, казалось, окутала густая пелена липкого тумана, развеять который, как выяснилось, не могли даже самые резкие порывы свежего ветра.

У отделения Норвежского банка стояли две полицейские машины с включенными синими мигалками. Харри продемонстрировал свое удостоверение одному из одетых в форму патрульных в оцеплении, нырнул под натянутую ленту и направился к входу в банк, где Вебер беседовал с кем-то из своих сотрудников из криминалистической лаборатории.

— А, старший инспектор, добрый вечер, — поздоровался Вебер, делая особое ударение на слове «вечер». При виде синяка, украшавшего физиономию Харри, он вскинул бровь. — Что, жена дерется?

Не найдясь сразу, что ответить, Харри щелчком извлек из пачки сигарету:

— Ну и что у нас здесь?

— Парень в маске с винтовкой AG-3.

— Естественно, пташка упорхнула?

— Преспокойно.

— Свидетелей кто-нибудь опросил?

— Ли и Ли в Управлении как раз заняты этим.

— Какие-нибудь детали самого ограбления?

— Налетчик дал женщине-управляющей двадцать пять секунд на то, чтобы открыть банкомат, а сам в это время приставил винтовку к голове одной из служащих.

— И заставил ее говорить вместо себя?

— Угу. А когда ворвался в банк, молол все ту же чушь по-английски.

— This is a robbery, don't move! — прозвучало у них за спиной в сопровождении короткого отрывистого смешка. — Право, весьма любезно, что ты все же сумел выбраться, Холе. Ох, неужели в ванной поскользнулся?

Харри одной рукой поднес зажигалку к своей сигарете и прикурил, а другой одновременно протянул пачку Иварссону. Тот покачал головой:

— Дурная привычка, Холе.

— Верно, — откликнулся Харри, пряча пачку «кэмела» во внутренний карман. — Никогда не предлагай свой сигареты джентльмену — исходи из того, что он курит собственные. Бенджамин Франклин.

— Правда? — Иварссон старательно делал вид, что не замечает ухмылку Вебера. — Успел поднабраться, а, Холе? Ну теперь-то тебе ясно, что наш грабитель нанес новый удар — в точности как мы и предполагали?

— И откуда ты взял, что это именно он?

— Полагаю, ты видишь, что это точная копия ограбления банка «Нордеа» на Бугстадвейен?

— Разве? — Харри глубоко затянулся. — В чем же сходство?

На мгновение взгляды Иварссона и Харри скрестились. Сверкнул крокодилий оскал.

— Управляющая оказалась расторопной, — вмешался Вебер. — Ухитрилась опорожнить банкомат за двадцать секунд.

— Так что никаких жертв, никаких убийств, — подхватил Иварссон. — Что, разочарован?

24